Блог

 

На выставке «…Ура! Скульптура» происходит экспериментирование по нескольким осям. Так, на одной стороне стоит плоскость, плоскостная скульптура, то есть скульптура, которая уже не скульптура, на другой, как вы понимаете, обычная, уже традиционная круглая скульптура.

 

Например, эта работа Веры Баркаловой и Кати Коваленко. Последняя работает с темой неустойчивости и гендерной неопределенности, часто в ее работах непонятно, мужчина ли там представлен или женщина. «Жабенок» из проекта Atopos, вас встречает у входа, как некое предисловие к скульптуре и как, собственно, чистая скульптура, так как представляет классическую круглую скульптуру. Катя Коваленко училась в Глазуновке, и в этом смысле традиционный художник.

http://www.colta.ru/articles/art/12201

 Также мы можем увидеть типичную круглую скульптуру у Александра Кутового — «Солдат». Сам Кутовой, кстати, украинец. Я называю эту работу даже не «Солдат», а «Пленный», потому что этот человек стоит босой,  у него срезано лицо и вся фурнитура на гимнастерке. То есть, это человек, попавший в плен, индивидуальность у него стерта. По  крайней мере, я так интерпретирую. Хотя, теряет индивидуальность человек не только в плену, но и в армии.

http://www.mmoma.ru/exhibitions/tverskoy9/voennyj_muzej/

Оборотная сторона круглой скульптуры — скульптура плоская. Работа Владимира Логутова из серии «Куски металла» продолжается на следующей стене. С одной стороны это плоская  скульптура, но с другой стороны она обладает пространственным объемом. Правильно ее смотреть именно с ЭТОЙ точки. Это иная сторона экспериментального поля, не традиционная скульптура, а плоскостная, которая вообще уже и не скульптура.

http://www.reginagallery.com/ru/exhibitions/the_end_the_industrial_era/

Другой вектор — традиционный вектор экспериментов с материалами. Здесь представлены классические варианты (скульптуры бронзовые), и не классические — вплоть до меховых скульптур и  скульптур из мягких тканей. Много пластика и пластилин, который вообще не считается скульптурным материалом, так как течет. Вот вы видите кроссовки («Nike air max men») Александра Плюснина в гигантском столбе пластилиновой грязи.

http://www.colta.ru/articles/art/12201

 Я обратил бы внимание на несколько специфических скульптур. Во-первых, это объект Натальи Зинцовой. «Колонна» строится и подгоняется под пространство, то есть, зависит от того, какова высота потолка. Сама по себе скульптура находится внизу, но благодаря деревянному брусу работа представляет site-specific. Это направление относительно современное, придуманное в 80-е года.

 

Еще интересны композиции «Маска-ложка» и «Женщина-ложка» Дениса Строева. Это оммаж известным работам Джакометти, «Женщина-ложка» и т.д., но автор героически и постмодернистски обыгрывает их, делает необычайно качественными, и, скорее, они уже начинают напоминать предметы стоматологических манипуляций. Это постмодернистская скульптура.

http://aroundart.org/2017/05/10/1-9-maya/#stroev

 Есть и радикальная скульптура — скульптура разобранная и интерактивная. Это «Маркс» Алека Петука. Мы видим гайки и болты и можем заняться сборкой этой работы. Она обладает определенным элементом дистрибутивности — можно прийти, забрать этот болт с собой и унести с собой в кармане. Делать так, конечно же, не надо (прим. ред.). Дистрибутивная скульптура была открыта Феликсом Гонзалесом-Торресом в 90-е годы. Он очень интересный художник, кубинец по происхождению, мигрировавший в 1980-е в США. Наверное, вы знаете его работу с постоянно возобновляемой кучей конфет, которые можно есть прямо там, на выставке. Возникает  нарушение существующего табу — в музее ничего нельзя трогать, ничего нельзя брать и, тем более, ничего в рот засовывать. Общий вес конфет соответствовал весу умершего от СПИДа любовника. Значит, могут возникать ассоциации с телом Христовым, облаткой в католической культуре и т.д.. Не знаю, я не религиозный человек совсем.

 

Еще бы я отметил работу Александра Повзнера. Она очень хорошо вписывается в контекст со скульптором, который на первом этаже - Даши Намдаковым. Даши Намдаков — это то, что называется потребительской красотой, воплощенные в бронзе мультфильмы. А, собственно говоря, художник Повзнер издевается над таким видом творческой активности. Его скульптуры откровенно идиотские. И хоть карикатура для скульптуры жанр очень сомнительный, он работает с этими потребительскими ожиданиями, создает отвратительные скульптуры для детских площадок. Конечно, это горизонт Церетели. Ему бы в эту сторону двигаться — цены бы не было. Да и Намдакову я бы то же посоветовал, было бы идеально. Еще у Повзнера можете увидеть козу с сиськами, мне она больше всего нравится. Здесь нужно понимать, что выбор бронзы требует серьезного обоснования. Нельзя делать бронзовую скульптуру, если у вас нет для этого оправдания. Бронза — благородный и дорогой материал, так что сразу можно заподозрить, что человек пытается нагнать ложной значительности, сказать, что он крутой скульптор. Это считается дурным тоном. В искусстве действует принцип экономии средств: чем проще средства, тем вы более правильный художник и высказывание ваше более цельное. Но в случае Саши Повзнера бронзовая работа вполне оправдана, так как работает она с садово-парковым видом скульптуры. Глупость, карикатурность и сарказм вытаскивают этот объект из пучины ложной претенциозности. Считаю, что это очень удачная работа. Повзнер — один из молодых и очень талантливых скульпторов, который мог бы работать с московским общественным пространством. К сожалению, пока ему это не удается.

Занимающая стену скульптура молодого художника из Москвы Яна Гинзбурга «Proto» — странная. Можете наблюдать, что это вновь и не скульптура вовсе, а декоративный предмет интерьера. На самом деле, в 2004 году открыт, можно сказать, целый жанр, который получил название unmonumental art, т.е. не монументальное искусство. Один из методов, который употребляется в unmonumental art, использование трюмо, где женщины ставят свои духи, например. Также в unmonumental входят витрины, никогда не воспринимавшиеся как художественный жанр, что понятно, витрина — дизайнерский объект. Ян Гинзбург эти идеи и разрабатывает.

Работа  концептуального художника из Москвы Сергея Катрана представляет из себя слово, звук, крик. Когда мы произносим слово, звук распространяется, и в этой скульптуре линия, отмечающая децибелы, материализуется в объеме. Что означает это «Слово», я не знаю, художник скрывает. Но подобных работ у него много разных.

Вот меховая скульптура Маши Ефременко. Это еще одна радикальная точка относительно бронзовых работ.

Очень интересная скульптура Сергея Прокофьева с люминесцентными лампами. Как вы понимаете, здесь игра с тем, что это заграждение и, одновременно, хрупкая вещь. Работа, в которой возникает парадокс собственной материальности.

CrocodilePOWER — московская группа, супружеская пара. В основном, интересуются экологическими темами, лесными страхами и гаджетами. Здесь мы видим тотемную фигуру женщины, которая ничего не видит, ничего не слышит, при этом возможно она отсылает к какому-то аватару или инопланетному существу. Проблематика, связанная с экологизмом, сейчас очень популярна, и не только в России.

Илья Гришаев, художник из Перми, живущий в Питере, представлен картонными вырезанными абстрактными паттернами. Очень интересный молодой автор, победил в конкурсе галереи Anna Nova.

Вы должны понять, что основная цель выставки — показать разные виды скульптуры. Это дайджест всех экспериментов, происходящих в Российской Федерации. Естественно, не буду настаивать на том, что он полный, возможно, что-то сюда не попало, какие-то моменты мы не смогли оценить, но попытались представить все, от традиционного до странного. Так эту выставку и надо смотреть: если вы смотрите какую-то скульптуру, то можете предполагать, что у нее есть оборотный двойник — где плоское, будет стоять объемное, где легкое и воздушное, будет что-то тяжелое противостоять. Через бинарные оппозиции выставку читать и надо.

Под редакцией Галины Поликарповой

ЦВЗ «МАНЕЖ. САНКТ-ПЕТЕРБУРГ 

9 ИЮНЯ